Неточные совпадения
Пародия была впервые полностью развернута в рецензии Добролюбова
на комедии «Уголовное дело» и «Бедный чиновник»: «В настоящее время, когда в нашем отечестве поднято столько важных вопросов, когда
на служение общественному
благу вызываются все
живые силы народа, когда все в России стремится к свету и гласности, — в настоящее время истинный патриот не может видеть без радостного трепета сердца и без благодарных слез в очах, блистающих святым пламенем высокой любви к отечеству, — не может истинный патриот и ревнитель общего
блага видеть равнодушно высокоблагородные исчадия граждан-литераторов с пламенником обличения, шествующих в мрачные углы и
на грязные лестницы низших судебных инстанций и сырых квартир мелких чиновников, с чистою, святою и плодотворною целию, — словом, энергического и правдивого обличения пробить грубую кору невежества и корысти, покрывающую в нашем отечестве жрецов правосудия, служащих в низших судебных инстанциях, осветить грозным факелом сатиры темные деяния волостных писарей, будочников, становых, магистратских секретарей и даже иногда отставных столоначальников палаты, пробудить в сих очерствевших и ожесточенных в заблуждении, но тем не менее не вполне утративших свою человеческую природу
существах горестное сознание своих пороков и слезное в них раскаяние, чтобы таким образом содействовать общему великому делу народного преуспеяния, совершающегося столь видимо и быстро во всех концах нашего обширного отечества, нашей родной Руси, которая, по глубоко знаменательному и прекрасному выражению нашей летописи, этого превосходного литературного памятника, исследованного г. Сухомлиновым, — велика и обильна, и чтобы доказать, что и молодая литература наша, этот великий двигатель общественного развития, не остается праздною зрительницею народного движения в настоящее время, когда в нашем отечестве возбуждено столько важных вопросов, когда все
живые силы народа вызваны
на служение общественному
благу, когда все в России неудержимо стремится к свету и гласности» («Современник», 1858, № XII).
Не дано знать этого человеку для того, чтобы он душевные силы свои напрягал не
на заботу о положении своей отдельной души в воображаемом другом, будущем мире, а только
на достижение в этом мире, сейчас, вполне определенного и ничем не нарушаемого
блага соединения со всеми
живыми существами и с богом.
Она со временем определит это. Если же спросить, чем руководствоваться в определении законности и незаконности потребностей? то
на это смело отвечают: изучением потребностей. Но слово потребность имеет только два значения: или условие существования, а условий существования каждого предмета бесчисленное количество, и потому все условия не могут быть изучены, или требование
блага живым существом, познаваемое и определяемое только сознанием и потому еще менее могущее быть изученным опытной наукой.
Первый и главный акт нашего познания
живых существ тот, что мы много разных предметов включаем в понятие одного
живого существа, и это
живое существо исключаем из всего другого. И то и другое мы делаем только
на основании всеми нами одинаково сознаваемого определения жизни, как стремления к
благу себя, как отдельного от всего мира
существа.
Если я знаю, что лошадь, и собака, и клещ, сидящий
на ней, —
живые существа, и могу наблюдать их, то только потому, что у лошади, и собаки, и клеща есть свои отдельные цели, — цели, для каждого, своего
блага. Знаю же я это потому, что таковым, стремящимся к
благу, знаю себя.
Если же бы мы не знали, что лошадь желает себе своего и человек своего
блага, что того желает каждая отдельная лошадь в табуне, что того
блага себе желает каждая птица, козявка, дерево, трава, мы не видели бы отдельности
существ, а не видя отдельности, никогда не могли бы понять ничего
живого: и полк кавалеристов, и стадо, и птицы, и несекомыя, и растения — всё бы было как волны
на море, и весь мир сливался бы для нас в одно безразличное движение, в котором мы никак не могли бы найти жизнь.